Николай Асеев Я не могу без тебя жить! Мне и в дожди без тебя – сушь, Мне и в жару без тебя – стыть. Мне без тебя и Москва – глушь. Мне без тебя каждый час – с год; Если бы время мельчить, дробя! Мне даже синий небесный свод Кажется каменным без тебя. Я ничего не хочу знать – Бедность друзей, верность врагов, Я ничего не хочу ждать. Кроме твоих драгоценных шагов.
Евгений Баратынский Он близок, близок день свиданья, Тебя, мой друг, увижу я! Скажи: восторгом ожиданья Что ж не трепещет грудь моя? Не мне роптать; но дни печали, Быть может, поздно миновали: С тоской на радость я гляжу, — Не для меня ее сиянье, И я напрасно упованье В больной душе моей бужу. Судьбы ласкающей улыбкой Я наслаждаюсь не вполне: Все мнится, счастлив я ошибкой, И не к лицу веселье мне.
Леонид Мартынов Цвела кувшинка на Руси! В пруду, где дремлют караси, Купался ты. И вдруг она Всплыла, как будто бы со дна. И ты спросил ее во тьме: -"Цветок! В своем ли ты уме! А если я тебя сорву?" "Сорви. Не бойся. Оживу!" Кувшинке трудно - до вершин. Кувшинке хочется в кувшин, Хотя бы очень небольшой, Но с человеческой душой.
Обожаю эти строки...=0 ..................... Все, любимый, Ветер зимний Кроет гримом Наши шрамы Неба рамы… Все любимый, поздно верить… Все, любимый. Все, любимый, Путь незримый Слов ранимых Учит почерк Зимней ночи… Все, любимый, настежь двери… Все, любимый… Каждый крик земной, Каждый миг с другой… Не исправить Только ложью… Каждый сон хмельной, На листок пустой Отпечатком лег Мертвой кожи…
Владимир Набоков Забудешь ты меня, как эту ночь забудешь, как черный этот сад, и дальний плеск волны, и в небе облачном зеркальный блеск луны... Но - думается мне - ты счастлива не будешь. Быть может, я не прав. Я только ведь поэт, непостоянный друг печали мимолетной и краткой радости, мечтатель беззаботный, художник, любящий равно и мрак и свет. Но ясновиденье подобно вдохновенью: презреньем окрылен тревожный голос мой! Вот почему твой путь и ясный и прямой туманю наперед пророческою тенью. Предсказываю я: ты будешь мирно жить, как вдруг о пламенном в тебе тоска проснется, но, видишь ли, другой тех звезд и не коснется, которыми тебя могу я окружить.
Ты знаешь, страсть – взаимозаменяема… Разрушенный очаг заменит печь… Какая разница, в каком сгораешь пламени… Но вот Любовь…Да, не об этом речь… Погасим свечи…Ведь тебе же нравлюсь я?! Ты угольки не трогай кочергой… Пусть радует в инстинктах плоти равенство… Коль захочу, представлю, что другой …меня ласкает…Руки по полуночи Уже утратят имена свои… Здесь главное, момент тоски волнующей… Скучают так за штормом корабли… Когда стоят покорные на привязи… Сорви с меня одежды якоря… И в ураган фантазии возьми меня, Я покорю жестокие моря… Бороться со стихией бесполезнее… Пусть каждый вздох идет волной лавин А мысли о любви порой болезненны, Ни звука… ни намека о любви… И потому ты нежностью не рань меня… Сегодня нужен ты, как негодяй… Ты знаешь, страсть – взаимозаменяема… Порой с любовью…Так что заменяй…
Николай Некрасов Я не люблю иронии твоей. Оставь ее отжившим и не жившим, А нам с тобой, так горячо любившим, Еще остаток чувства сохранившим — Нам рано предаваться ей! Пока еще застенчиво и нежно Свидание продлить желаешь ты, Пока еще кипят во мне мятежно Ревнивые тревоги и мечты — Не торопи развязки неизбежной! И без того она не далека: Кипим сильней, последней жаждой полны, Но в сердце тайный холод и тоска... Так осенью бурливее река, Но холодней бушующие волны...
Александр Блок Благословляю все, что было, Я лучшей доли не искал. О, сердце, сколько ты любило! О, разум, сколько ты пылал! Пускай и счастие и муки Свой горький положили след, Но в страстной буре, в долгой скуке Я не утратил прежний свет. И ты, кого терзал я новым, Прости меня. Нам быть — вдвоем. Все то, чего не скажешь словом, Узнал я в облике твоем. Глядят внимательные очи, И сердце бьет, волнуясь, в грудь, В холодном мраке снежной ночи Свой верный продолжая путь.
Эдуард Асадов Они студентами были. Они друг друга любили. Комната в восемь метров - чем не семейный дом?! Готовясь порой к зачетам, Над книгою или блокнотом Нередко до поздней ночи сидели они вдвоем. Она легко уставала, И если вдруг засыпала, Он мыл под краном посуду и комнату подметал. Потом, не шуметь стараясь И взглядов косых стесняясь, Тайком за закрытой дверью белье по ночам стирал. Но кто соседок обманет - Тот магом, пожалуй, станет. Жужжал над кастрюльным паром их дружный осиный рой. Ее называли лентяйкой, Его ехидно хозяйкой, Вздыхали, что парень - тряпка и у жены под пятой. Нередко вот так часами Трескучими голосами Могли судачить соседки, шинкуя лук и морковь. И хоть за любовь стояли, Но вряд ли они понимали, Что, может, такой и бывает истинная любовь! Они инженерами стали. Шли годы без ссор и печали. Но счастье - капризная штука, нестойка порой, как дым. После собранья, в субботу, Вернувшись домой с работы, Однажды жену застал он целующейся с другим. Нет в мире острее боли. Умер бы лучше, что ли! С минуту в дверях стоял он, уставя в пространство взгляд. Не выслушал объяснений, Не стал выяснять отношений, Не взял ни рубля, ни рубахи, а молча шагнул назад... С неделю кухня гудела: "Скажите, какой Отелло! Ну целовалась, ошиблась... немного взыграла кровь! А он не простил".- "Слыхали?"- Мещане! Они и не знали, Что, может, такой и бывает истинная любовь!
Булат Окуджава Тьмою здесь все занавешено и тишина как на дне... Ваше величество женщина, да неужели — ко мне? Тусклое здесь электричество, с крыши сочится вода. Женщина, ваше величество, как вы решились сюда? О, ваш приход — как пожарище. Дымно, и трудно дышать... Ну, заходите, пожалуйста. Что ж на пороге стоять? Кто вы такая? Откуда вы? Ах, я смешной человек... Просто вы дверь перепутали, улицу, город и век.
Сергей Орлов Уходит женщина. Уходит, Как солнце с неба, как река За горизонт по шатким сходням Травы, кувшинок, тростника. Уходит женщина так просто, Без слов, без слез, без жалоб прочь, Как в океане синий остров, Как день уходит и как ночь, — Естественно, обычно, вечно Уходит женщина. Не тронь. Так, уходя, идет навстречу Кому-то ветер и огонь. Как ливень с тысячей мелодий Из поля в новые поля, Уходит женщина. Уходят И гаснут следом тополя. Уходит женщина. Ни злоба, Ни просьбы непонятны ей, И задержать ее не пробуй, Остановить ее не смей. Молить напрасно, звать напрасно, Бежать за ней — напрасный труд... Уходит — и ее, как праздник, Уже, наверно, где-то ждут.
Тяжкий, плотный занавес у входа, За ночным окном - туман. Что теперь твоя постылая свобода, Страх познавший Дон-Жуан? Холодно и пусто в пышной спальне, Слуги спят, и ночь глуха. Из страны блаженной, незнакомой, дальней Слышно пенье петуха. Что изменнику блаженства звуки? Миги жизни сочтены. Донна Анна спит, скрестив на сердце руки, Донна Анна видит сны... Чьи черты жестокие застыли, В зеркалах отражены? Анна, Анна, сладко ль спать в могиле? Сладко ль видеть неземные сны? Жизнь пуста, безумна и бездонна! Выходи на битву, старый рок! И в ответ - победно и влюбленно - В снежной мгле поет рожок... Пролетает, брызнув в ночь огнями, Черный, тихий, как сова, мотор, Тихими, тяжелыми шагами В дом вступает Командор... Настежь дверь. Из непомерной стужи, Словно хриплый бой ночных часов - Бой часов: "Ты звал меня на ужин. Я пришел. А ты готов?.." На вопрос жестокий нет ответа, Нет ответа - тишина. В пышной спальне страшно в час рассвета, Слуги спят, и ночь бледна. В час рассвета холодно и странно, В час рассвета - ночь мутна. Дева Света! Где ты, донна Анна? Анна! Анна! - Тишина. Только в грозном утреннем тумане Бьют часы в последний раз: Донна Анна в смертный час твой встанет. Анна встанет в смертный час.
Иван Бунин Беру твою руку и долго смотрю на нее, Ты в сладкой истоме глаза поднимаешь несмело: Вот в этой руке - все твое бытие, Я всю тебя чувствую - душу и тело. Что надо еще? Возможно ль блаженнее быть? Но ангел мятежный, весь буря и пламя, Летящий над миром, чтоб смертною страстью губить, Уж мчится над нами!
Иван Тургенев Утро туманное, утро седое, Нивы печальные, снегом покрытые, Нехотя вспомнишь и время былое, Вспомнишь и лица, давно позабытые. Вспомнишь обильные страстные речи, Взгляды так жадно и нежно ловимые, Первые встречи, последние встречи, Тихого голоса звуки любимые! Вспомнишь разлуку с улыбкою странной, Многое вспомнишь родное, далекое, Слушая говор колес непрестанный, Глядя задумчиво в небо широкое.
Холодная и мокрая обитель… Мой разум бьет по бедрам напряженным… Входи…поближе…Ты ли укротитель?! Смелей…Ведь ты же с факелом зажженным… Оскал улыбки за кусочек мяса? Спасибо…Нет…Я на живой диете… Давай добавим в ночь пурпурных красок… Что будет?... Ласки?! Или… только плети?! Давай…Какие есть еще приемы?! Глаза в глаза?!... Но кто удав? Кто кролик? Будь посмелей. Пока мы не знакомы… Молись…Ты православный? Иль католик?! Уходишь?!...Подождешь, что моя слабость Мне не позволит свой прыжок закончить?! Признайся, я жестокой тебе нравлюсь?! Иль просто ты придешь грядущей ночью? Мой норов ты сумел возненавидеть… Я не смирюсь… Твой рафинад иллюзий Тебя погубит… Ты ли победитель?! Не в этот раз!...Ты шарик в моей лузе…
Ее воспевал сумасшедший поэт И пылкий юнец целовал ее след. И войны велись, и интриги плелись, Легенды слагались про жизнь, ее жизнь. Была она - свет, и была она - тьма. Все рыцари сразу сходили с ума, Лишь только в окне промелькнет силуэт, И жизнь отдавали за глаз ее свет. Вела разговор и водила войска. И твердою в битве бывала рука. А голос звенел, отдаваясь в крови, И враг побежденный молил о любви. А после, устав от военных забав, Сплетала венок из целительных трав, И не было смеху и песням конца... И снова она разбивала сердца. К ней боги с цветами сходили с небес, Ей маги дарили букеты чудес, Пред ней королевичи падали ниц, А слава о ней не имела границ. Всем радость дарила, любовь - никому, Чтоб выпало счастье Ему, одному. Но выбор она все же сделала свой - Теперь засыпает в обнимку со мной.
Бесовщина! Дьявольский капкан! - Чересчур на мистику похоже: Мы за дружбу подняли стакан, А потом, друг другу мяли рожи. И не маргиналы-алкаши! - Интеллектуалы-менестрели. Выпивали скромненько, в тиши. Так чего же не предусмотрели? Не прошёл без вывода урок, И теперь, всегда берём в нагрузку Тривиальный плавленый сырок Под названьем "Дружба". На закуску.
Александр Пушкин Нет, я не дорожу мятежным наслажденьем, Восторгом чувственным, безумством, исступленьем, Стенаньем, криками вакханки молодой, Когда, виясь в моих объятиях змией, Порывом пылких ласк и язвою лобзаний Она торопит миг последних содраганий! О, как милее ты, смиренница моя! О, как мучительно тобою счастлив я, Когда, склоняяся на долгие моленья, Ты предаешься мне нежна без упоенья, Стыдливо-холодна, восторгу моему Едва ответствуешь, не внемлишь ничему И оживляешься потом всё боле, боле - И делишь наконец мой пламень по неволе!
Ты со мной, и каждый миг мне дорог, Может, впереди у нас — года, Но придет разлука, за которой Не бывает встречи никогда. Только звезды в чей-то час свиданья Будут так же лить свой тихий свет. Где тогда в холодном мирозданье, Милый друг, я отыщу твой след?
